Признаюсь, я всегда относился к идее «культурного паломничества» с некоторой иронией.
Слишком уж часто она оборачивается бегом по залам музеев с проверкой галочек в
приложении, где за осмотром «обязательного к просмотру» уже не различаешь тонких нот
сандала в воздухе и не слышишь тихого диалога эпох в сводах древних стен. Истинная роскошь,
на мой взгляд, – не в километрах пройденных залов, а в редкой возможности позволить себе
потеряться. Забыть маршрут и получить в награду катарсис, подобный тому, что испытываешь,
когда после шума аукциона «Кристис» вдруг находишь тишину в минималистичной работе
Ричарда Серра.
Именно такое – осмысленное, глубокое и иронично-изысканное – путешествие предлагает этой
осенью самое неожиданное арт-направление современности: Центральная Азия. Регион,
который ещё вчера ассоциировался у нас с кочевыми цивилизациями Великого шёлкового пути,
сегодня совершает тихую, но уверенную революцию в мире современного искусства. И делает
это с той самой улыбкой со слегка слышным акцентом, которая отличает истинную
утончённость от крикливого гламура.
Из Дубая, стоит заметить, это путешествие длиной в три с половиной часа лёта и нулевых
визовых хлопот. Не дальше, чем полёт до Стамбула, но с куда большим потенциалом для
открытий. Я уже примерил этот маршрут на себя и спешу поделиться находками.
Bukhara Biennial
В сентябре Узбекистан представляет событие, которое, без преувеличения, изменит культурную
карту региона – первую Бухарскую биеннале современного искусства. Под патронажем Фонда
развития искусства и культуры, который возглавляет визионер Гаянэ Умерова, древняя Бухара
превратится в гигантскую лабораторию алхимии чувств.
Куратор Диана Кэмпбелл, чей опыт сформировался между Филиппинами и Бангладеш,
предлагает изящную концепцию – «Рецепты для разбитых сердец». Это не метафора, а прямое
указание к действию: представьте себе аптекарскую лавку на Шёлковом пути, где вместо
склянок – инсталляции, а вместо снадобий – само искусство, целебное и острое.
Архитектурную партитуру этого действа доверили Ваэлю Аль Авару (waiwai) – тому самому, что
создавал сюрреалистичный Wetland для павильона ОАЭ в Венеции. Под его руководством грань
между павильоном и чайханой, шедевром и ковром, расшитым стихами Хьюза, истончится до
прозрачности. Готовьтесь к тому, что гигантский икат станет живой артерией города, а плов
будет осмыслен через призму канонов Ибн Сины. Это тот редкий случай, когда искусство не
просто показывают, но и прописывают как лекарство. Главное – не забыть сердце при входе.
А для тех, кто заглядывает в будущее, – ещё один аргумент в пользу Узбекистана: в 2028 году в
Ташкенте откроется Национальный музей по проекту легендарного Тадао Андо. Его бетонная
поэма станет первым крупным жестом японского мастера в Центральной Азии и окончательно
утвердит Ташкент в статусе новой Мекки для ценителей современного искусства.
Almaty Museum of Arts
Если Бухара играет на чувствах, то Алматы делает ставку на интеллект и безупречный вкус. В
сентябре здесь, в тени величественных гор Тянь-Шаня, откроет двери Музей искусств Almaty
Museum of Arts – первая в Центральной Азии институция такого масштаба, целиком
посвящённая современному искусству.
В его основе – частная коллекция Нурлана Смагулова, человека, который знает толк и в
автомобилях «Астана Моторс», и в искусстве, которое он собирал три десятилетия с тем же
тщанием, с каким подбирают редкий выдержанный виски. Более 700 работ казахстанских и
международных художников – вот что ждёт гостей.
Но истинная магия – в деталях. Архитектурное решение от британского бюро Chapman Taylor (их
почерк узнаваем в полусотне стран) безупречно. А на территории музея под открытым небом
разместятся сайт-специфичные объекты Алисии Кваде и Йинки Шонибаре. Представьте: где-то
здесь, в двух шагах от монументального Серры, пахнет яблоками (Алматы – родина
знаменитого апорта) и витает дух кочевой вольницы.
Tselinny Center of Contemporary Culture
Но, возможно, самый изысканный сюрприз ждёт нас в другом уголке Алматы – в Центре
современной культуры «Целинный». Основатель Кайрат Боранбаев, известный своими
инвестициями от нефти до фармацевтики, подарил городу не просто выставочное пространство,
а архитектурный манифест.
Британский архитектор Асиф Хан (его именем отмечены все значимые биеннале) совершил
чудо, преобразив здание советского кинотеатра в сияющий храм культуры. Фасад из
фибробетона, напоминающий плывущее облако, – это намёк на кочевую космологию, диалог
Тенгри-Неба и Умай-Земли. Днём солнце рисует на нём кинематографичные узоры, ночью – он
светится, как забытый артефакт эпохи космического модернизма.
Внутри – 18-метровые потолки, отреставрированное сграффито Евгения Сидоркина и кафе JER
на террасе с видом на парк. Это место, где советская история не снесена, а бережно вписана в
новый нарратив – как редкий винтажный акцент в интерьере.
Стипендия Easy Art в рамках форума BeWoman
И конечно, ни один культурный ренессанс невозможен без поддержки новых имён. В конце
сентября в Алматы пройдёт форум BeWoman Central Asia, в рамках которого была учреждена
стипендия Easy Art для молодых художников региона. Более 400 заявок из пяти стран – вот вам
и «целина», которая оказалась плодороднее иных развитых арт-сцен. Шесть финалистов
получат не только гранты, но и шанс на резиденцию за рубежом. Это то, ради чего стоит следить
за регионом, – инвестиция в будущее, которое уже наступает.
Так стоит ли променять привычные маршруты Парижа и Вены на Бухару и Алматы? Если вы, как
и я, цените тот момент, когда за кружкой зеленого чая в старой чайхане вдруг понимаешь, что
только что пережил тот самый катарсис, что и при просмотре работы Билла Виолы, – ответ
очевиден.
Центральная Азия этой осенью – это не про экзотику. Это про то, как рождается новый
культурный код. И наблюдать за этим – все равно что присутствовать при рождении новой
классики. Стоит приехать хотя бы для того, чтобы потом, с лёгкой иронией, сказать за коктейлем
в: «А я там был ещё в самом начале».
ALSO READ: ДЖЕНТЛЬМЕНСКИЕ КЛУБЫ: ГДЕ В ДУБАЕ ПОДСТРИЧЬСЯ, ПОБРИТЬСЯ, ВЫПИТЬ ЭСПРЕССО И ОБСУДИТЬ НОВОСТИ.
