В мире высокой моды есть забавный парадокс: самые вдумчивые, почти интимные диалоги с клиентом происходят в сезоны, у которых подчас даже нет чёткого имени. Pre-Spring, Resort, Cruise – как ни назови этот межсезонный марафон, суть остаётся прежней. Это не громогласные манифесты, а тихий шёпот. Не революция, а эволюция. Именно здесь, в отсутствие шумных недель моды, творческие директора позволяют себе роскошь быть чуть более личными, чуть менее связанными трендами. Это время для вдохновения, которое должно согревать нас в промежутке между новогодними огнями и Днём святого Валентина. Искусство жить, уложенное в дорожный чемодан.
Oscar de la Renta
Лаура Ким и Фернандо Гарсия создали для Oscar de la Renta не просто коллекцию – они препарировали очарование частного сада. Их Pre-Spring 2026 – виртуозный гербарий, где наперстянка, аллиумы и одуванчики застыли в виде трёхмерных аппликаций на воздушном поплине и тончайшем кружеве гипюр. Это напоминает ботанические акварели Пьера-Жозефа Редуте, перенесённые в трёхмерное пространство. Платья с бахромой из флоры, словно сотканные из самого утра, и вечерние наряды, где стразы плавно переходят в пёрышки, – чистая поэзия. Они не просто украшены цветами – они воплощают саму идею цветущего луга, с тем изяществом, с каким ювелиры House of Boghossian инкрустируют бриллианты в горный хрусталь. Это та красота, которая не кричит, но оттого звучит ещё убедительнее.
Louis Vuitton
Николя Гескьер – мастер интеллектуальных путешествий во времени. В своей коллекции Resort он возвращается в 2000 год, в Авиньон, где в грандиозном Папском дворце – крупнейшем готическом ансамбле Европы, отмечающем 30 лет в списке ЮНЕСКО, – проходила знаковая выставка на стыке тысячелетий. Танцы Пины Бауш, видеоинсталляции Билла Виолы… Этот сплав средневекового камня и новейшего художественного высказывания стал отправной точкой. В коллекции читается тот же палимпсест: строгие, почти архитектурные линии соседствуют с плавностью силуэтов и цифровыми принтами, отсылая то к суровости крепостных стен, то к текучести медиаискусства. Это не костюмированная история, а личное эссе о памяти места, достойное лучших лотов Christie’s, где произведение XVI века может мирно соседствовать с современной работой.
Christian Dior
Мария Грация Кьюри, которую нередко называют главной феминисткой высокой моды, на этот раз сменила глобальные лозунги на личную лирику. «Я хочу показать то, что я люблю, что я действительно люблю», – сказала она перед показом, и это признание стало ключом ко всей коллекции. Почти монохромная ода в оттенках слоновой кости и белоснежного, посвящённая её родному Риму, была представлена в безупречных формальных садах виллы Альбани Торлония. Попросив гостей облачиться в белое, Кьюри добилась гениального эффекта: публика растворилась в ландшафте, став частью цельной инсталляции, где граница между зрителем и артефактом исчезла. Мы ждали масштабного финала от «возвращающейся королевы», но получили нечто более ценное – искренний, почти дневниковый рассказ. Как если бы на аукционе Sotheby’s ты внезапно наткнулся не на завершённое полотно, а на ранний эскиз мастера – чистый, незамутнённый жест.
Alexander McQueen
Приём Шона Макгирра (Сын Маккуина) оказался изящным. Для своей первой коллекции Resort он обратился не к архивам Маккуина, а к фотоальбому «England: The Last Hurrah» Даффида Джонса. Снимки аристократии 1980-х – охотничьи балы, дебютантские вечера – с их благородным беспорядком стали идеальной метафорой. Макгирр ловко обыгрывает этот мир «блестящих молодых людей»: острый, как бритва, крой, портретные вырезы и тартан соседствуют с намёком на ту самую «славную растрёпанность». Это умная игра в ностальгию по миру, который будто исчез, но чей шик вечен. Получилось нечто между «Возвращением в Брайдсхед» и лёгким намёком на «Солтберн» – но, к счастью, без экзистенциальных драм в ванной.
Valentino
Алессандро Микеле, чьи коллекции обычно говорят витиеватыми кинематографическими аллюзиями, на сей раз позволил вещам говорить самим. В лаконичном шоуруме, лишённом театрального антуража, одежда Valentino заговорила языком чистого ремесла. И это оказался язык невероятной утончённости. Деликатность кроя, сложность вышивки, мастерство ателье – всё то, что порой теряется в буре показа, – оказалось на переднем плане. Одни вещи звучали как арии безупречного шитья, другие шептали о тонкости шва, третьи – самые смелые – демонстрировали красноречивую тишину идеальной формы. Это напоминает камерный концерт в Палаццо Колонна после грандиозной оперы в Термах Каракаллы: когда смолкают декорации, остаётся лишь чистая нота мастерства.
Gucci
Модные дома редко просят критиков смотреть один и тот же показ дважды. Для Gucci это стало концептуальным жестом. Причина заключалась не в том, что мы видим, а в том, откуда мы это видим. Ход, достойный экспериментального музея современного искусства, заставил задуматься: насколько наше восприятие коллекции – или любого произведения искусства – зависит от заданной точки обзора? Одежда, подобно инсталляциям Олафура Эллиассона или световым объектам Джеймса Таррелла, трансформируется в зависимости от угла зрения. Это интеллектуальная игра, превращающая модный показ в исследование самого механизма видения и остроумно напоминающая, что даже в мире роскоши величайшая ценность подчас – смена перспективы.
Giambattista Valli
Джанбаттиста Валли, увлечённый Марракешем, задаёт тон всему сезону: побег к красоте. «Кто посмеет осудить тоску по глотку прекрасного в мире, который кажется всё более суровым?» – спрашивает он. Его коллекция – манифест в защиту гармонии, который он без стеснения называет классическим. Пряные оттенки шафрана и красного, буйство роз и бугенвиллий на шёлке – не просто курортный шик, а декларация верности собственному вкусу. Валли, словно современный эпикуреец, напоминает: истинная роскошь – внутренняя убеждённость. Его платья струятся с той же неспешной грацией, с какой разливают чай в Amanjena, доказывая, что быть вне тренда – иногда и есть самый изысканный тренд.
В конечном счёте эти коллекции – не только об одежде. Это способ увидеть мир иначе: через призму ботаники, истории, ностальгии, чистого ремесла или смены перспективы. Они предлагают тот самый «глоток красоты», о котором говорил Валли. И в этом, пожалуй, и заключается главная роскошь – не просто покупать вещи, а на мгновение примерять целую вселенную.
ALSO READ: Они кормят нас будущим. С любовью, иронией и гигабайтами.
